Каскадный · [ Стандарт ] · Линейный+ Гомосексуальные откровения в учебнике для 4 класса

[NathZh]

дак он вообще-то журналист чем ему еще заниматься

я имею в виду, что раньше я с его творчеством знакома не была, а за последнее время попадалось .И впечатление именно такое: хайп нужен или просто старческие изменения начались (в виде брюзжания по поводу и без)

[Kordova]

я имею в виду, что раньше я с его творчеством знакома не была, а за последнее время попадалось

ну это вопрос к тем, кто его статьи куда-то притаскивает, полагаю что он как писал себе, так и пишет

(в виде брюзжания по поводу и без)

статей его не читала, кажется, а по радио его слышала как-то, не брюзга ни разу и не старый он, ну по крайней мере по голосу лет 60

[KishMish]

Так папа книгу про него и писал.

это он и есть, Дениска.

Тот самый Дениска? Я хотела написать, но что-то засомневалась, мало ли, вдруг однофамилец.

[Капибара]

KishMish, тот самый

[Фроська*]

Да подобные описания во многи книгах встречаются, но речь там все же не о гомосексуализме, а о скорее о восхищении кем-то.

[<<Талька>>]

а потом Николенька с тем же успехом влюбился в Сонечку Валахину
это любимая книга моего детства!

[PurPur]

Все эти гимназические "обожания", описанные в разной литературе не есть однополое влечение. Вообще и ни разу.

[Кисин Хвост]

Восхищение, очарованность, восторженность чувствительного ребенка.

Все эти гимназические "обожания", описанные в разной литературе не есть однополое влечение. Вообще и ни разу.

В то время было модно кого- то обожать и развивать в себе чувствительность до исступления, это считалось признаком тонкого, возвышенного и благородного человека.
А поцелуй - это выражения привязанности и нежности, прежде всего.)

[Зеленая пересмешка]

А поцелуй - это выражения привязанности и нежности, прежде всего.)

Привела бы в пример поцелуй любимого брата или дяди или папы. Что любовь бывает многогранна и не только мальчик-девочка

[Суриката]

Меня не шокировал этот отрывок.
А вот рассказ "Мои звери" Дурова, который нам задали прочитать и написать отзыв, меня шокировал. Не понимаю, ЧЕМУ это может научить 8-летнего ребенка.

Наша Жучка

Когда я был маленький, я учился в военной гимназии. Там, кроме всяких наук, учили нас ещё стрелять, маршировать, отдавать честь, брать на караул – всё равно как солдат. У нас была своя собака Жучка. Мы её очень любили, играли с ней и кормили её остатками от казенного обеда.

И вдруг у нашего надзирателя, у «дядьки», появилась своя собака, тоже Жучка. Жизнь нашей Жучки сразу переменилась: «дядька» заботился только о своей Жучке, а нашу бил и мучил. Однажды он плеснул на неё кипятком. Собака с визгом бросилась бежать, а потом мы увидели: у нашей Жучки на боку и на спине облезла шерсть и даже кожа! Мы страшно разозлились на «дядьку». Собрались в укромном уголке коридора и стали придумывать, как отомстить ему.

– Надо его проучить, – говорили ребята.

– Надо вот что… надо убить его Жучку!

– Правильно! Утопить!

– А где утопить? Лучше камнем убить!

– Нет, лучше повесить!

– Правильно! Повесить! Повесить!

«Суд» совещался недолго. Приговор был принят единогласно: смертная казнь через повешение.

– Постойте, а кто будет вешать?

Все молчали. Никому не хотелось быть палачом.

– Давайте жребий тянуть! – предложил кто-то.

– Давайте!

В гимназическую фуражку были положены записки. Я почему-то был уверен, что мне достанется пустая, и с лёгким сердцем сунул руку в фуражку. Достал записку, развернул и прочитал: «Повесить». Мне стало неприятно. Я позавидовал товарищам, которым достались пустые записки, но всё же пошёл за «дядькиной» Жучкой. Собака доверчиво виляла хвостом. Кто-то из наших сказал:

– Ишь гладкая! А у нашей весь бок облезлый.

Я накинул Жучке на шею веревку и повел в сарай. Жучка весело бежала, натягивая верёвку и оглядываясь. В сарае было темно. Дрожащими пальцами я нащупал над головой толстую поперечную балку; потом размахнулся, перекинул верёвку через балку и стал тянуть.

Вдруг я услыхал хрипенье. Собака хрипела и дергалась. Я задрожал, зубы у меня защёлкали, как от холода, руки сразу стали слабые… Я выпустил верёвку, и собака тяжело упала на землю.

Я почувствовал страх, жалость и любовь к собаке. Что делать? Она, наверно, задыхается сейчас в предсмертных мучениях! Надо скорее добить её, чтобы не мучилась. Я нашарил камень и размахнулся. Камень ударился обо что-то мягкое. Я не выдержал, заплакал и бросился вон из сарая. Убитая собака осталась там… В ту ночь я плохо спал. Всё время мне мерещилась Жучка, всё время в ушах слышалось её предсмертное хрипенье. Наконец настало утро. Разбитый, с головной болью, я кое-как поднялся, оделся и пошёл на занятия.

И вдруг на плацу, где мы всегда маршировали, я увидел чудо. Что такое? Я остановился и протёр глаза. Собака, убитая мною накануне, стояла, как всегда, около нашего «дядьки» и помахивала хвостом. Завидев меня, она как ни в чём не бывало подбежала и с ласковым повизгиванием стала тереться у ног.

Как же так? Я её вешал, а она не помнит зла и ещё ласкается ко мне! Слёзы выступили у меня на глазах. Я нагнулся к собаке и стал её обнимать и целовать в косматую морду. Я понял: там, в сарае, я угодил камнем в глину, а Жучка осталась жива.

Вот с тех пор я и полюбил животных. А потом, когда вырос, стал воспитывать зверей и учить их, то есть дрессировать. Только я их учил не палкой, а лаской, и они меня тоже любили и слушались.