Каскадный · [ Стандарт ] · Линейный+ Бутовский полигон

[Эхомама]

Танюшик, спасибо огромное!!!
Обязательно надо поехать туда!
В деревянном храме мы были. А в этом прекрасном соборе - нет

[Танюшик]

У большинства москвичей слово «Бутово» ассоциируется с новым жилым массивом, вынесенным за южные пределы Московской кольцевой автодороги. Но есть другое Бутово, и оно стоит в одном ряду с такими понятиями, как «Соловки», «Колыма», «Бухенвальд», «Освенцим». С середины 30-х и до начала 50-х гг. на Бутовском полигоне НКВД были тайно расстреляны и захоронены десятки тысяч людей. Сегодня мы знаем имена 20.765 человек, расстрелянных за короткий период времени — с 8 августа 1937 г. по 19 октября 1938 г.

С давних времен на старом Варшавском тракте стояла небольшая деревня Бутово, остатки которой сохранились до настоящего времени. По этой деревне получила свое название и железнодорожная станция Бутово. Неподалеку, в селе Дрожжино, располагалась усадьба, первым владельцем которой был Ф.М.Дрожжин, думный дьяк, казненный при Иване Грозном. Имение много раз переходило из рук в руки. Последним хозяином его и построенного при имении конного завода стал И.И.Зимин — представитель известного рода купцов-промышленников.

После революции имение быстро пришло в упадок, но конный завод продолжал действовать. Он носил теперь имя тов.Каменева и поставлял лошадей для Красной Армии. В 20-х гг. в восточной части бывшего имения появилась сельскохозяйственная колония ОГПУ. Из соседней Свято-Екатерининской пустыни, превращенной в тюрьму для уголовников, в 1934 г. привезли заключенных, которых разместили в бывших барских конюшнях. Но они пробыли здесь недолго. Вскоре заключенных перевели на соседнюю Щербинку, конный завод закрыли, рабочих выселили. Территорию площадью в два квадратных километра огородили колючей проволокой, а жителей соседних селений поставили в известность, что здесь оборудуется стрелковый полигон. И действительно, вскоре со стороны полигона стали раздаваться выстрелы. Начиная с августа 1937 г., стрельба продолжалась иногда по много часов подряд. Конечно, местные жители о чем-то догадывались. Прохожих, возвращавшихся с ночных электричек, на лесной дороге обгоняли «воронки», крытые «автозаки». Их было иногда два-три, иногда больше.

Массовые расстрелы, явившиеся следствием приказов наркома НКВД Ежова, на Бутовском полигоне начались 8 августа 1937 г. В тот день был казнен 91 человек.

О том, как происходили расстрелы на Бутовском полигоне, сотрудникам ФСК рассказывал и.о.коменданта АХУ НКВД тех лет. Людей, приговоренных к расстрелу, привозили в Бутово, не сообщая зачем и куда их везут. Крытые «автозаки», в которые заталкивали до пятидесяти человек, в народе упорно называли «душегубками». Есть свидетельства бывших исполнителей приговоров, что людей травили в «автозаках», выводя трубу с выхлопными газами внутрь фургона.

Машины подъезжали со стороны леса. На территории полигона находились два здания — небольшой каменный дом и длинный деревянный барак, огороженный колючей проволокой. Приговоренных к расстрелу заводили в барак, якобы для «санобработки». Здесь объявляли решение, сверяли данные и наличие фотографии. На расстрел выводили по одному...

Первое время расстрелянных хоронили в небольших ямах-могильниках, которые копали вручную. Но с августа 1937 г. казни в Бутово приняли такие масштабы, что пришлось применять особые средства и технику. На полигоне появился мощный экскаватор карьерного типа. Были вырыты траншеи глубиной в 3 метра, длиной от 150 и более метров. За день в Бутово редко расстреливали меньше 100 человек. Бывали дни, когда казнили и 300, и 400, и свыше 500 человек. Пик казней в Бутово пришелся на 28 февраля 1938 г. В тот день было расстреляно 562 человека. После очередного расстрела на полигоне появлялся человек из местных. Он заводил бульдозер и тонким слоем земли присыпал тела расстрелянных. Поверх этих тел ложились новые жертвы.

С начала 90-х гг. начался поиск мест массовых расстрелов и захоронений, составлялись списки с именами казненных в Москве и Московской области. Общественная группа по увековечению памяти жертв политических репрессий (группа М.Б.Миндлина) с помощью сотрудников ФСК-ФСБ приступила к работе со следственными делами расстрелянных в Бутово; составлялись краткие биографические справки для будущей Книги Памяти. А в июне 1993 г. состоялось первое посещение Бутовского полигона родственниками погибших, была зажжена на земле бывшей спецзоны первая поминальная свеча. Осенью того же года в южной части полигона установили гранитную мемориальную плиту.

В 1994 г. на этой многострадальной земле водрузили Большой поклонный крест. Тогда же составилась община будущего храма Свв.Новомучеников и Исповедников Российских. Первая официальная литургия в Бутово была совершена 25 июня 1995 г. в походном палаточном храме Всех Святых, в земле Российской просиявших. Вскоре земля Бутовского полигона была передана Московской Патриархии.

В течение нескольких лет на Бутовском полигоне велись комплексные работы с целью определения местоположения погребальных рвов, а в 1997 г. по благословению Алексия II выполнены частичные археологические исследования: был вскрыт один из погребальных рвов. На площади всего в 12 кв.метров обнаружили захоронения в пять слоев; специалисты насчитали тут останки 149 человек. Большую работу по обнаружению рвов провели летом 2002 г. Специалисты выявили и нанесли на карту 13 погребальных рвов. Но исследования не закончены, не найдены еще ответы на многие вопросы.

Основную часть расстрелянных в Бутово составляют жители Москвы и Подмосковья. Но есть представители других областей и бывших республик СССР, представители других государств: Германии, Польши, Франции, США, Австрии, Венгрии, Италии, Греции, Турции, Японии, Индии, Китая и т.д. Вслед за русскими, которые составляют большинство от общего числа расстрелянных, следуют латыши, затем поляки, евреи, украинцы, немцы, белорусы. Всего же национальностей насчитывается свыше шестидесяти.

Среди расстрелянных — преимущественно простые русские крестьяне и рабочие. Их арестовывали иногда целыми семьями. Расстреливали и подростков 15-16 лет, и глубоких 80-летних стариков. Подавляющее число жертв были люди беспартийные, далекие от политики, имевшие низшее образование или вовсе неграмотные. Но в числе расстрелянных — немало людей образованнейших: ученых, известных деятелей искусства и культуры, государственных деятелей, видных военачальников.

В числе «контингентов, подлежащих репрессии» в приказе Ежова № 00447 значатся «церковники». Бутовский полигон — не единственное место массовых расстрелов и захоронений в нашей стране. Подобных мест сотни. В Бутово захоронены представители разных конфессий. Но вряд ли найдется на нашей земле, а может быть, и во всем мире место, где было бы расстреляно столько православных священнослужителей и мирян, пострадавших за веру, как в Бутово.

На Соборе официальной Церкви 2000 г. было прославлено в лике святых свыше тысячи мучеников, пострадавших в безбожное советское время. Среди них — 128 представителей Церкви, убиенных на Бутовском полигоне. За прошедшие после Собора годы число новопрославленных святых, в Бутово пострадавших, возросло до 255. Эта цифра по мере изучения материалов об убиенных, — как сказано в брошюре, по которой составлена эта статья, — будет и дальше расти.

В будние дни в бутовском храме постоянно звучат молитвы к тем, кто воистину есте слава Церкве. Здесь молятся и «о всех в годину лютую на месте сем и в иных местах умученных и убиенных».


=====
Здесь интервью прот.Кирилла Каледа 12.12.2007

Отредактировано: Танюшик в 14 фев 2007, 11:23

[Эхомама]

Танюш, а этот белый собор - он рядом с деревянным храмом?
Я в деревянном была когда-то, но тогда белого еще не было. Его могли позже построить.
Или он в другом месте?
А то собрались завтра туда поехать...

» Дописано позже
Я еще добавлю к истории храма то, что буквально сегодня узнала.
Архитектор (деревянного?) храма - Дмитрий Шаховской, скульптор, сын священника о.Михаила (Михаила Владимировича) Шика, расстрелянного в 1937 году "за активное участие в контрреволюционной организации церковников-нелегалов" - как раз здесь, на Бутовском полигоне. У о.Михаила было пятеро детей. Его жена - Наталия Шаховская-Шик - написала замечательные трогательные рассказы о своих детях: http://www.zavet.ru/krohi/dt/shah/
Вот этот рассказ - как раз о Дмитрии Шаховском: http://www.zavet.ru/krohi/dt/shah/008.htm

[Танюшик]

Анна Хрусталева, Анна, он не совсем прямо рядом - немного в стороне. Вы его увидите, когда будете проезжать.
Помолись там за нас. Я очень это место люблю и чту.

[Irina]

да...интересно...а где же это находится?

[Танюшик]

Irina, Адрес: Москва: пос.Бутово, ул.Юбилейная, д.2.
Проезд: от ст.метро «Бульвар Дмитрия Донского» авт.18
до конечной ост. «Бутовский полигон».

[Эхомама]

Вчера были на Бутовском полигоне.
Новый каменный храм необычайно красивый:







Пока открыт только нижний храм. Но говорят, верхний откроют буквально на днях. 5 мая будет большой молебен, вполне вероятно, что именно в верхнем храме.


Вход в нижний храм

[Эхомама]

Деревянный храм стоит на самом полигоне.



Рвы - места массовых захоронений - обозначены невысокими холмиками.



На схеме эти рвы показаны голубым цветом.



Число расстрелянных приводит в оцепенение.

[Прогульщица]

В октябрьском номере "Фомы" тема номера "Святые новомученики и будущее России".

О почитании новомучеников

«Христиан - львам!», - звучало на трибунах Колизея во время кровавых «представлений», знаменовавших закат Римской империи. Этот в прямом смысле слова людоедский лозунг был принят и властями, для которых религиозный плюрализм означал:
верь в любого бога, но поклоняйся при этом «божественному» императору.
Христиане же предпочитали смерть на арене именно потому, что во имя веры во Христа отказывались поклоняться императору, что было государственным преступлением, и одно только признание себя христианином вело к смертной казни. А в катакомбах появлялись гробницы погибших за веру, и Евхаристия совершалась на такой гробнице, на останках того, кто своей смертью свидетельствовал: Христос -жив.
Таковы были начала нашей Церкви две тысячи лет назад. Но такое противостояние даже до смерти не стало седым преданием. В России в ХХ веке время словно обратилось вспять, и сотни тысяч христиан, - больше, чем за все века древних гонений! - пострадали за свою веру. Вместо львов были массовые расстрелы и такие жестокие пытки и казни, которых не видел и древний Рим. Но главное осталось прежним: исповедание веры во Христа означало смерть. Тех, кто принял эту смерть за Христа, мы называем новомучениками. Мученики древности утвердили христианскую Церковь своей кровью; новомученики сохранили Церковь - и тоже своей кровью.
120 тысяч священнослужителей, монахов и мирян были расстреляны за то, что не отказались от своей веры, не предали Христа. Фактически они должны были ответить на вопрос, есть ли Бог. Она ответили «да», сознавая, что такой ответ сулит им смерть. И предпочли ее позорной жизни отступников. Среди них были мужчины и женщины, люди образованные и почти неграмотные. Но их объединила стойкость в вере - и мы, христиане, верим, что они вместе вошли в Царство Небесное.
Тысячи исповедников подверглись арестам и ссылкам. А сотни тысяч молились в храмах, зная, что это грозит смертью. И писали «верующий» в сталинской переписи, которая должна была засвидетельствовать, что страна приняла атеизм. И перепись засвидетельствовала обратное.
По-гречески мученики называются свидетелями, и засвидетельствовали они, что Бог есть, - Единый Бог, Творец, Спаситель, Утешитель мира. Их совершенная любовь изгнала страх (см. 1 Ин 4:18), хотя и силовые структуры, и пропагандистский аппарат советской власти были нацелены на нагнетание страха. Но мученичество за веру оказалось сильнее, и атеистическое государство перестало существовать на наших глазах.
Наша Церковь по праву отвечает утвердительно на вопрос о бытии Бога: за такой ответ заплачена столь высокая цена, что перед ней ничтожны все хитросплетения лжемудрости. И возрождение Церкви - результат не «разрешения» от властей (а что им, спрашивается, было еще делать?), а предстательства новомучеников перед Престолом Божиим.
Но можем ли мы честно сказать, что в России сегодня существует общецерковное почитание новомучеников? Утверждается ли наша Церковь вокруг молитвенной памяти о тех, кто ценой своей жизни утвердил жизнь вечную? - Приходится констатировать, что нет.
Почитание новомучеников существует в отдельных храмах.
Исследовательской работой занимаются специальные центры и отдельные подвижники. Но нет почитания новомучеников каждым христианином; нет общецерковной живой и теплой молитвенной памяти о них, нет единого движения сердец, которое вело к подвигу веры и первых христиан, и наших мучеников.
А без этого нельзя ответить на вопрос: как же случилось, что православная страна упала в пропасть безбожия и массовых убийств? Есть вопрос и еще более важный: как она смогла из этой пропасти выбраться?
Без ответа на эти вопросы жить просто опасно, и никакого ответа на них мы не сможем получить, если не обратимся в молитве к новомученикам. Ведь почитание - это не просто память, это утверждение в настоящем и взгляд в будущее, это соединение с теми, кто в вечности, кто у Бога, у Которого все живы.
Скажем о вещах, которые, на наш взгляд, препятствуют почитанию новомучеников. Мы очень плохо знаем историю. Мы отказываемся понимать (и помнить), насколько ужасна была жизнь под гнетом государственного атеизма. Мы думать не хотим о страданиях, - ведь это так неприятно! А тем самым мы не понимаем и не хотим понимать, что же это на самом деле такое - пойти на муки и на смерть ради своей веры. Короче, мы всячески противимся тому, чтобы жить всерьез.
Мы привыкли обращаться к святым за помощью при болезни, при поисках работы, при урегулировании квартирного вопроса, чтобы дети слушались и хорошо учились, чтобы муж не бросил жену а, наоборот, бросил бы пить... А что могут дать нам новомученики? Только укрепление в вере.
Вот когда мы поймем, что без мучительного осознавания нами нашей грозной, ужасной и блистательной истории мы просто не имеем права говорить о великой России, когда будем стремиться всей душой не к быстрому выздоровлению от ангины, а к духовному единению со Христом, когда перед нами раскроется весь смысл слов Верую, Господи, помоги моему неверию (Мк 9:24), - только тогда мы сможем без стыда обращаться к памяти предков и смотреть в глаза потомкам.
Принято - и не без оснований считать, что главные русские вопросы - это «ЧТО делать?» и «КТО виноват?».
Но, пожалуй, самый главный и «самый русский» вопрос - «для чего?». И наша Церковь устами новомучеников дала на него единственно осмысленный ответ: Для жизни во Христе.

Редакция

» Дописано позже

Русь неушедшая, или Несколько рассказов о жизни и подвиге новомучеников

РЕКВИЕМ
В 1932 году молодой иеродиакон Федор (Богоявленский) из Высоко-Петровского монастыря позировал художнику Павлу Корину для эскиза к картине «Реквием. Русь уходящая».
Идея картины возникла у автора на Благовещение 1925 года, когда множество православных людей собрались у стен Донского монастыря, где только что умер первый за двести лет патриарх Русской Церкви, святитель-исповедник Тихон.
На эскизе отец Федор получился высоким, одухотворенным, с выразительными чертами лица. И он действительно был таким - давало о себе знать высокое дворянское происхождение: ведь он был сыном русского консула в Тегеране... Тогда еще внешность священнослужителя не была обезображена побоями и пытками.
Но уже вскоре начались хождения по тюрьмам и лагерям. В мае 1934 года он был отправлен во Владивосток, в 1-е отделение Дальлага. Во время посадки заключенных на пароход у него отнялись ноги. Несмотря на жесточайшие побои, он не смог встать, и конвой вызвал врача. Осмотрев заключенного, врач убедился, что перед ним действительно больной, которому нужна неотложная помощь.
Впоследствии выяснилось, что отец Феодор имеет незаконченное высшее медицинское образование, и врач взял его к себе помощником. Иеродиакону Феодору пришлось ассистировать более чем при ста операциях аппендицита, удалять зубы и даже принимать роды. Причем, для многих он явился врачом не только телесным, но и духовным, укрепляя словом больных и умирающих.
При освобождении ему дали положительную характеристику, отметив его медицинские способности.
В день начала войны, 22 июня, иеромонаха Феодора вновь арестовали как «одного из руководителей антисоветской подпольной организации церковников, который ... устанавливает широкие связи с антисоветски настроенными церковниками в Москве и Московской области...» В тюрьме его ежесуточно допрашивали, не давали спать, беспощадно избивали. Он не признавал обвинений против себя, не называл следователям НКВД фамилий «соучастников антисоветской деятельности», на самом деле верующих православных людей, с которыми отец Федор общался.
Благодаря его стойкости произошло по тем временам невозможное: все арестованные по этому делу к февралю 1943 года были освобождены. Но сам священномученик Федор из тюрьмы уже не вышел: от тяжких истязаний и суровых условий длительного тюремного заключения он скончался в тюрьме города Балашова Саратовской области летом 1943 года.

ДЕПУТАТ БАЛТИКИ

Во времена гонений Православную Церковь преследовали не только на территории Советской России.
Мученическую смерть принял и латвийский архиепископ Иоанн (Поммер).
Он был назначен в Ригу в 1921 году. Латвия в тот момент стала независимым государством.
Революция и гражданская война оставили православные храмы Латвии разоренными и почти без духовенства. Новые власти притесняли православную общину. Да и внутри общины существовали национальные противоречия.
С приходом владыки Иоанна ситуация в корне изменилась. Чтобы защищать интересы Православия, он стал депутатом Сейма. Латыш по национальности, он возглавил «русский список» В парламенте - так ему доверяли. На государственном поприще он достиг очень многого: Церковь была восстановлена в правах, равно как и образование на русском языке.
Православная жизнь в стране переживала подъем. При этом к архиепископу во множестве обращались люди любых национальностей и вероисповеданий, все знали, что он помогает, невзирая на лица.
В Сейме против него выступали латышские левые, с которыми он боролся, предавая гласности имевшиеся у него документы о бесчинствах «латышских стрелков». Одновременно он вынужден был противостоять профашистскому правительству Ульманиса, требовавшему прекратить церковное послушание Московской Патриархии. Все это поставило жизнь владыки под угрозу.
В 1934 году архиепископ Иоанн был зверски замучен на своей даче.
Прежде чем убить свою жертву и поджечь дом, неизвестные пытали владыку. Судя по всему, искали те самые компрометирующие документы. Официально дело осталось нераскрытым, но никто не сомневался, что это - политическое убийство...
В день похорон за гробом священномученика шли тысячи людей. Здесь были православные, католики, лютеране и даже иудеи.

УТЕШАЮЩАЯ

Дочь богатых купцов Лидия Лелянова в юности заболела энцефалитом.
Врачи оказались бессильны, и Лидия, став инвалидом, была вынуждена на протяжении двадцати лет неподвижно лежать на спине. Любое прикосновение причиняла ей боль.
Но это не сломило ее. Будучи человеком верующим, она не жаловалась, не роптала на судьбу, постоянно молилась за себя и других людей. И получилось так, что эта немощная, распластанная болезнью женщина, сама вроде бы нуждавшаяся в сострадании, стала источником любви и сострадания. Уже десятки, а затем и сотни людей начали нуждаться в ней, почувствовав ее особый дар утешения в печали: она всех принимала, выслушивала, молилась, давала духовные советы, и никто не уходил неутешенным. Приняв монашество с именем Мария, она постепенно стала известна. В Гатчину, где она тогда жила, поговорить с ней, попросить совета и молитв приезжали не только миряне, не только священники, но даже архиереи. Такое многолюдное паломничество обратило на себя внимание ОГПУ, и на монахиню Марию было заведено дело:
«Духовно монахини ликвидированного подворья... группировались около так называемой матери Марии, болеющей ревматизмом и подагрой в течение двадцати лет настолько в сильной форме, что больная находится в вынужденном лежачем положении на спине в течение всего времени своей болезни... Ее посещают в большом количестве посетители не только из городского населения, но и крестьяне и приезжие из разных мест с целью получить от нее совета...» Монахиня Мария была арестована 19 февраля 1932 года. Во время ареста двое сотрудников ОГПУ подошли к постели монахини и, ухватив ее за вывернутые руки, поволокли по полу и по земле, а затем, раскачав за руки и за ноги, забросили в кузов грузовика.
«Подозреваемая» оказалась в тюремной больнице. В показаниях множество опрошенных свидетелей оказались единодушны: в протоколах то и дело приходилось писать слово «святая».
Впрочем, приговор о высылке все равно был вынесен. Но он уже не мог быть приведен в исполнение: преподобномученица Мария умерла через два месяца после ареста в тюремной больнице и была похоронена на Смоленском кладбище в Ленинграде.

ХИОНИЯ

Хиония Ивановна Архангельская 12 декабря 1937 года сама пришла в сельсовет, собрав вещи, - она знала, что ее там ждут, чтобы арестовать. Ареста она не боялась. Когда один из представителей власти однажды пригрозил: "Смотрите! Вы слишком много болтаете! Мы и вас заберем!", она ответила: "Вот и хорошо! Заберите меня, пожалуйста, я там, может быть, с отцом Тихоном увижусь!» Священника Тихона, её супруга, арестовали чуть раньше, в том же 1937 -м. А саму Хионию, растившую девятерых детей, тоже взяли - слишком много ходила по инстанциям, пытаясь узнать об участи мужа. Даже в Москву ездила. Да еще сделала выговор представителям властей. Из тюрьмы Хиония Ивановна написала письмо детям, писала урывками, начав его до официальных допросов и окончив после того, как следствие уже было завершено:
«14/X/l. Дорогие мои дети, - писала она, - вот три дня я в клетке, а думаю - вечность. Допроса форменного не было еще, но спросили, верю я в то, что Бог спас евреев, потопив фараона в море, я сказала, верю, и за это меня назвали троцкисткой (I? прим. редакции), которых нужно уничтожать, как врагов советской власти. Теперь я на себе испытала, как слово Спасителя ни едино не пройдет не исполнено. Я в жизни своей имела всегда грех судить, других осуждала без всякого на то права, и вот теперь сама попала под суд, а если б никого не судила, была бы не судима. Была властна, все делала, как мне угодно, вот теперь лишили свободы, без разрешения и на двор не ходим, а терпим от раннего вечера до полного рассвета, что некоторым мучительно, поэтому приходится больше говеть и меньше есть и пить.
Дорогие мои, возьмите себе на память о мне хоть по маленькой вещичке из бедного моего имущества. Дорогой Володя просил карточку, дайте ему... и с птичками мою кружку, она у Веры в квартире, - Володе. Лене - швейную машину и чайную ложечку. Ируша, если ты не получила по квитанции деньги, то у Лены есть папины деньги, немного, тогда вместе их тратьте, а о нас с отцом не поскупитесь, лампаду Господу жгите и молитесь, чтоб Господь меня и вас укрепил в Его святой вере. Не судите меня, но, прошу, простите и молитесь..." Из лагеря, куда исповедницу Хионию Ивановну Архангельскую отправили за "антисоветскую деятельность", она все-таки вернулась - в 1944-м ее выпустили ввиду смертельной болезни. Она подрабатывала шитьем, чтобы помочь дочерям и отложить деньги на собственные поминки. Умерла через год, на восемь лет пережив своего мужа, священномученика Тихона. Расстрелянного, как оказалось, в 1937 году...

О ПОЭЗИИ

Татьяна читала письмо владыки Иоанна. Из лагеря. "Родная, дорогая Татьяна Николаевна! Письмо Ваше получил и не знаю, как Вас благодарить за него. Оно дышит такой теплотой, любовью и бодростью, что день, когда я получил его, - был для меня один из счастливых, и я прочитал его три раза подряд, а затем еще друзьям прочитывал: владыке Николаю и отцу Сергию..." Когда Таня Гримблит заканчивала Томскую гимназию, в Сибири завершилась гражданская война. Родные Танины края превратились в места тюрем и ссылок.
В 17 лет девушка решила помогать заключенным. Собирала передачи, продукты, вещи, писала письма и передавала в Томскую тюрьму.
Поехала с передачами в Иркутск, где тоже была тюрьма. И, конечно же, попала на заметку в ОГПУ.
В 25 лет, после нескольких арестов и двух лет заключения, Татьяна Гримблит была уже всероссийской благотворительницей. Подруга многих выдающихся русских узников, она переписывалась с огромным количеством людей, помогая, чем могла, и словом, и делом.
Ни новый арест, ни новая ссылка уже не могли остановить ее, увидевшую это море страдания и ступившую на путь самоотверженного служения ближним по образу любимого Спасителя. Изучив в лагере медицину, в качестве фельдшера она получила еще большие возможности для помощи людям, и это было так по ней. Всю жизнь Татьяна писала стихи, изливая в них движения своей высоконастроенной души.

Прими же, земли красота,
От сердца любви глубину,
Душа же навек отдана
Только Христу одному.
В 34 года мученица Татьяна была расстреляна на полигоне Бутово под Москвой.

ВОСТОКОВЕД

Этот человек закончил Казанскую духовную академию в 1910 году.
Желая стать миссионером, некоторое время жил в Астраханской калмыцкой степи, овладел калмыцким языком. Изучил историю переводческого дела в области калмыцкого языка и участвовал в переводе на этот редкий язык Священного Писания и богослужебных текстов.
Его также знали как прекрасного специалиста по тибетскому языку и литературе, касающейся ламаизма (чему способствовала экспедиция в Монголию - там он провел два года).
Коллекция из более чем ста предметов, привезенная им из этой страны и подаренная Казанскому историкоэтнографическому музею, стала частью экспозиции. А сам он сделался помощником директора музея. Его познания и труды были высоко оценены в научных и церковных кругах: кандидат богословия, профессорский стипендиат, доцент, лауреат премии митрополита Иосифа...
Наступил 1917 год, и для этого ученого человека, иеромонаха Амфилохия (Скворцова), позднее - епископа Красноярского, началась череда арестов, приговоров, ссылок.
А двадцать лет спустя, в 1937 году, он был расстрелян по приговору тройки УНКВД по Западно-Сибирскому краю в лагере под Кемеровым.
В чем обвиняли его?
Лжесвидетели утверждали, что он занимался контрреволюционной пропагандой. Этого обвинения против себя священномученик Амфилохий не признал и не подписал. Но в те времена это не имело никакого значения...

РОМАНОВА

После революции фамилия «Романов» сама по себе могла означать смертный приговор. Даже если обладатель этой фамилии всю жизнь занимался только делами милосердия, вел монашеский образ жизни и не имел никакого отношения к управлению государством.
Великая княгиня Елизавета Федоровна после теракта 1905 года, жертвой которого стал ее муж, Великий князь Сергей Александрович, основала и возглавила в Москве Марфо-Мариинскую обитель милосердия, потратив на нее часть своего состояния. Обитель была одновременно больницей, патронажной службой, сиротским приютом, хосписом и просветительским центром, а для православных людей еще и монашеской общиной. Высочайшего уровня медицинское обслуживание и уход приводили к тому, что именно сюда везли больных с самыми тяжелыми заболеваниями, подчас считавшимися безнадежными. В деятельности Обители могли принимать участие люди любой веры и национальности, все были равны. Единственными «привилегиями» православных сестер были участие в богослужении и дополнительный труд «за послушание».
В 1918 году настоятельница была арестована и вывезена на Урал. 5 июля 1918 года неподалеку от города Алапаевска преподобномученица Елизавета была заживо сброшена в шахту вместе с еще несколькими родственниками, членами семьи Романовых и своей верной келейницей инокиней Варварой. Место было оцеплено конвоем, но окрестные крестьяне еще несколько дней слышали раздававшиеся из-под земли стоны и пение молитв и псалмов.
Через шестьдесят девять дней в Алапаевск вошла Белая армия.
Провели расследование, и тела мучеников были подняты на поверхность. Оказалось, что княгиня еще довольно долго была жива, и, будучи сама раненой, сделала перевязку своему истекавшему кровью родственнику князю Иоанну Константиновичу, разорвав на бинты собственную одежду. Пальцы правой руки преподобномученицы Елизаветы в последнее предсмертное мгновение оказались сложены для крестного знамения.

«ТЕПЕРЬ Я СОВСЕМ СВОБОДЕН»

Незадолго до окончания срока очередного заключения на Соловках архиепископ Иларион (Троицкий) писал родным: «Дожил Я уже до осени и этого года. Только осень у нас прямо удивительная - доселе нет ни холода, ни снега: иной раз дождичек сыплет и сыплет, а иной раз и сухо станет. А в прошлые годы в это время всегда ходил по льду озера. 15 ноября исполняется пять лет, как я странствую - если, конечно, считать, что лето 23-го года я жил сколько-нибудь оседло (а это весьма сомнительно). Сейчас я переживаю не вполне приятное состояние полной неизвестности: уеду ли я отсюда или опять останусь. Если уеду, то - скоро, но сменяю ли я в этом последнем случае ястреба на кукушку - тоже неизвестно. Словом, внутри у меня неизвестность и неопределенность. Чего пожелать самому себе - тоже не знаю. Ведь в иных отношениях у нас здесь лучше вашего, да и прижился за долгие годы. Только душа просит нового...» 14 октября 1929 года Особое Совещание при Коллегии ОГПУ приговорило архиепископа к трем годам ссылки в Казахстан. Самое мучительное было в том, что теперь от Белого моря через всю страну до самых южных границ он должен был проехать этапным порядком, многократно останавливаясь на неопределенный срок в пересыльных тюрьмах. По сравнению с тем, что ему предстояло теперь, Соловки были отдыхом. Почти сразу же после отправки на материк его обокрали, и в Петроградскую тюрьму он прибыл в кишащем паразитами рубище. Впереди его ждал новый срок. Но у Господа был свой срок жизни праведника. На этапе владыка заболел тифом и 19 декабря был помещен в тюремную больницу, путь к которой он, изнемогая от болезни, прошел пешком. Из больницы он писал: "Я тяжело болен сыпным тифом, лежу в тюремной больнице, заразился, должно быть, по дороге; в субботу, 28 декабря, решается моя участь (кризис болезни), вряд ли переживу...» В больнице ему сказали, что его надо обрить; владыка ответил:
"Делайте со мной теперь, что хотите...» В бреду он говорил: "Вот теперь-то я совсем свободен, никто меня не возьмет...» За несколько минут до кончины к нему подошел врач и сказал, что кризис миновал и теперь он может поправиться. Святитель в ответ едва слышно сказал: "Как хорошо! Теперь мы далеко от...» - И С этими словами тихо скончался.
Это было 28 декабря 1929 года.
Митрополит Петроградский Серафим (Чичагов) (также впоследствии принявший мученическую смерть) добился, чтобы тело святителя было отдано из тюремной больницы для церковного погребения. Отпели его в Новодевичьем монастыре и погребли на монастырском кладбище. После похорон все стали расходиться; и в это время торжественно и празднично зазвонили колокола, обгоняя друг друга... .

Подготовила Анастасия ВЕРИНА

» Дописано позже

Протоиерей Владимир ВОРОБЬЕВ, ректор Православного Свято-Тихоновского Гуманитарного Университета, Москва

Без почитания новомучеников нет будущего
Никакой народ не может нормально жить и развиваться без исторической памяти. «Почитай отца твоего и матерь твою, как повелел тебе Господь, Бог твой, чтобы продлились дни твои, И чтобы хорошо тебе было на той земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе» (Втор 5:16), - заповедал человеку Бог. Не почитая родителей, нельзя надеяться на благополучие и долголетие. Точно так же народ, не почитающий своих предков, в особенности своих святых праведников, не может иметь будущего. Почитание новомучеников и исповедников ХХ века - это наш сыновний долг. Мы приходим В ужас, когда в среде молодого поколения встречаем забвение героев Великой Отечественной войны или пренебрежение теми, благодаря подвигу которых наша страна сохранила самостоятельность. Их кровью куплена наша свобода. Точно так же кровью мучеников, их страданиями одержана победа над воинствующим атеизмом, столько лет губившим душу нашего народа, нескольким поколениям при несшим нравственное уродство. горькие плоды которого у всех на глазах.
Мученики отдали свою жизнь за веру Христову, за правду, за христианскую любовь и милосердие. Почитая их память, мы можем обрести духовное преемство с ними. Полюбив их, обретем их веру, дух и силу.
Отказываясь от них, забывая их, мы отрываемся от всего самого светлого, самого высокого и прекрасного в истории нашего народа. На что же тогда надеяться? Какое может у нас быть будущее? .

Александр ДОБРОХОТОВ, заведуюший кафедрой истории и теории мировой культуры философского факультета МГУ им. М. В. Ломоносова, доктор философских наук, Москва

Кто мы: гонимые или гонители?Важность почитания новомучеников настолько очевидна, что я не вижу здесь, в сущности, никакого вопроса, потому что для христианина подвиг мученичества - это величайший духовный подвиг во имя Христа...
Мученики внесены в список почитаемых персон решением Церкви, ее авторитетом. Как же их не почитать? Это естественно.
К тому же трагедия того времени ощущается наиболее глубоко, потому как это плод недалекой истории, сюжеты которой еще длятся и к которой не можем быть равнодушны, потому что в какой-то степени мы причастны к этим грехам. Так ли уж мы невиновны в том, что люди понесли этот крест? Непосредственно мы сейчас защитить их, конечно, не можем, потому что это уже в прошлом, но проблема-то осталась - новомученики пострадали от нечестивой власти. Но насколько глубоко изменилась власть теперь? В любом случае, если мы не почитаем новомучеников, не продолжаем ли мы дело той, нечестивой власти?
Ведь чем отличается само почитание новомучеников от почитания тех, кто свидетельствовал о Христе своей смертью в древние времена? Тем, что мы вовлечены в ту историю, в ту духовную войну, в которой была пролита кровь исповедников Православной веры. И нам нужно сделать выбор: гонимыми мы являемся или гонителями.
Здесь не отделаться абстрактным культом. .

» Дописано позже
Интервью с игуменом Дамаскином (Орловским)

Открывающие Небо: о значении подвига российских новомучеников и о работе по канонизации новопрославляемых святых мы беседуем с игуменом ДАМАСКИНЫМ (Орловским)

- Почему, как и когда Вы начали заниматься историей новомучеников?
- Я занялся собиранием сведений о новомучениках потому, что считал это своим долгом. Долгом перед Русской Церковью, перед своим народом, среди которого Бог дал счастье родиться. Мы все с вами у Бога много берем, но мало отдаем, получаем благодеяния как должное и не успеваем благодарить. Но когдато нужно и отдавать. Каким образом в душе рождается самодовлеющее чувство долга и непреложность святой обязанности отдавать - и отдавать, трудясь на определенном поприще - это знает только Господь.
Он же и ведет по этому пути. Все внешние обстоятельства по отношению к этому основному факту - преходящи инезначительны.
Когда поприще, или по-церковному - послушание, которое тебе должно проходить, определено, тогда остается только уяснить - как это осуществить, действуя по возможности бесстрастно. И когда ты делаешь не свое, а Божие, то и план, как делать, тебе даст Господь. Первоочередной задачей в начале этого поприща было для меня собирание устного предания - опросы, запись и изучение свидетельств очевидцев.
1970-1980-е годы были последним отрезком времени, когда преклонного возраста свидетели были еще живы, страх, который парализовал народ после прошедшего в стране террора, несколько ослабел, но был еще достаточно силен, чтобы удерживать свидетелей от рассказывания «красивых» историй, И отстранял множество людей, которые за безответственностью и безнаказанностью могли выдавать себя за свидетелей изучаемых исторических событий; таким образом, в те годы кто не знал, тот и не выдавал себя за знающего, а кто знал, тот хорошо осознавал значимость своего свидетельства - что оно есть не просто бытовой рассказ, а свидетельство о мученическом подвиге христианина и, в конечном счете свидетельство о Христе и Его Церкви, и подходил к этому ответственно и со страхом Божиим. Все церковные свидетели того времени хорошо понимали это и потому скрупулезно пытались сохранить и донести крупицы этих сокровищ, не приукрашивая их человеческим вымыслом. Внекотором роде они свидетельствовали о вечности, через их свидетельство доносился освежающий ветер предания, неразрывно связанного с историей Церкви, с гонениями на первых христиан и апостольским временем. Эта атмосфера наполнена Духом Христовым, Который делает жизнь человека понастоящему ценной и осмысленной. Но времени для опроса оставалось немного, каждый год уносил в мир иной все больше свидетелей, так что, если на первом этапе задача собирания церковного предания еще была осуществима, то в 1990-х годах это стало почти невозможным. Но и на первоначальном этапе собирание предания имело результаты только потому, что была помощь Божия этому делу, которое пестовалось и созидалось Им. Легко ли в незнакомом городе, где живут десять тысяч человек, найти два десятка свидетелей прошлого, бережно сохраняющих его в своей памяти как величайшую святыню? Но Господь указывал именно их, Господь же и подсказывал им, как и о чем нужно поведать.
Когда я приступил к изучению церковного предания, которое в нашу эпоху состоит из исповеднического подвига и мученической кончины членов Церкви, то в стране был в это время материальный и моральный развал, она представляла из себя поле боя после войны, где за смертью физической шла собирать жатву смерть духовная - от выжигающего все стороны жизни безбожия.
Внутренний развал в стране как последствие войны против народа превосходит все человеческие ожидания, и только по привычке к беде мы перестаем ее остро переживать и привыкаем к ней. Благодаря исследованию религиозной жизни жителей городов и весей более или менее уяснилась картина на тот момент. К тому времени во всей стране оставалась малочисленная группа преклонного возраста людей, малое стадо Христово людей церковных, которые хорошо помнили наше церковное прошлое и, живя им, были продолжателями его традиций. Они органично связывали с ним свою личную жизнь, сами являлись подвижниками и исповедниками, и в силу сродственности опыта могли адекватно передать свидетельства о мучениках и исповедниках и как в древнем прологе отобразить современные им гонения. Между ними и остальным народом тогда образовалась пропасть, разрыв был таков, что следующее поколение уже ничего не знало о предыдущей истории своей страны и мест, где живет. Какой-то мистический ужас сковал народ огромной страны после революций, гонений, войн и снова гонений.
Кроме устной части церковного предания, оставалась еще письменная, то есть воспоминания, которые свидетели сами записали, и многие из которых в конце ХХ и в начале ХХI столетия были опубликованы.
Прошло около пятнадцати лет, посвященных собиранию устного предания, когда в 1991 году стало возможно изучение архивных материалов, и в частности архивно-следственных дел КГБ. Теперь было можно провести - сравнительный анализ фактов устного церковного предания и документов архивов, и Церковь с 1991 года приступ ила к планомерному изучению архивно-следственных дел для решения последующей задачи прославления новомучеников на основании изучения всех материалов.
- Как образовался Фонд «Память мучеников и исповедников Русской Православной Церкви»? Чем он занимается в настоящее время? Какие задачи стоят перед ним? Планы на ближайшее будущее?
- Фонд «Память мучеников и исповедников Русской Православной Церкви» образовался в 1990-х годах и в 1997 году получил официальную регистрацию. Своей целью он ставит изучение всех проблем, касающихся новомучеников, изучение архивных документов, имеющих общеисторический характер и касающихся взаимоотношений Церкви и государства в советский период, архивно-следственных дел, непосредственно имеющих отношение к мученикам. За восемь последних лет был изучен фонд, состоящий из девяноста шести тысяч архивно-следственных дел и послуживший основой для подготовки к включению в Собор новомучеников Российских - новомучеников Московской епархии, то есть арестованных в Москве и Московской области. Из этих девяноста шести тысяч были отобраны дела, относящиеся к Русской Православной Церкви.
Изучение полного фонда является существенно необходимым в подготовке к канонизации.
В реальной жизни все происходит значительно сложнее, чем может себе представить отдельный человек. Например, арестовывают священника в 1937 году, по протоколам допросов мы видим, что он держится мужественно, не идет на компромиссы, не лжесвидетельствует, чтобы облегчить свою участь, не уступает давлению следователей. Если мы здесь остановим изучение, то у нас не останется сомнений в исключительно исповеднической жизни его - но в действительности, если мы ознакомимся со всем архивным фондом, все может оказаться иначе.
За два года до последнего ареста сотрудники НКВД вызвали этого священника как свидетеля и потребовали, чтобы он оговорил собрата, а иначе он из свидетеля может превратиться в обвиняемого - и он согласился дать показания против собрата, способствуя юридическому оформлению приговора того к осуждению. Поскольку картотека ведется по фамилиям обвиняемых, а не свидетелей, то найти обвиняемого, который выступил и в качестве свидетеля, можно, лишь изучив весь фонд архивно-следственных дел.
Относительно планов Фонда на будущее следует сказать, что научное изучение архивных материалов, касающееся только прославленных мучеников, представляет из себя безбрежное море. При прославлении мучеников основным, что изучалось, был сам мученический или исповеднический подвиг.
Но биографии многих мучеников уходят в дореволюционное прошлое. В силу того, что изучение церковной истории у нас отсутствует по объективным обстоятельствам (до большевистской революции -- не успели изучить, после -- не дали изучить), поэтому всякий, изучающий биографию того или иного церковного деятеля, вынужден исследовать церковную историю значительно шире поставленной перед ним конкретной задачи, изучать, в каких обстоятельствах жил тот или иной деятель, а также работу тех церковных учреждений, в которых трудился будущий мученик, как например, священномученики архиепископ Пермский Андроник (Никольский), архиепископ Астраханский Митрофан (Краснопольский) или епископ Тобольский Гермоген (Долганев). Их жизни при советской власти было всего около года, а основная часть жизни и церковной деятельности приходится на дореволюционный период, и это значит, что и обращаться нужно к дореволюционным архивным комплексам документов. Русская церковная история в своем дореволюционном течении была прервана слишком внезапно, а между тем едва ли не за целый век ее можно считать почти неизученной. Такого рода изучение, связанное с обращением к архивам, всегда является делом трудоемким и долгим.
- Из чего, как правило, складывается житие нового святого? Если говорить о ХХ веке, то что это - материалы уголовного дела из архива, рассказы очевидцев и людей, знавших человека, различные свидетельства? Что важно отразить в житии?
- Основу большинства житий составляют архивно-следственные дела - мученические акты нового времени, в которых отображены биографические факты мученика, факт его принадлежности к Православной Церкви, время и причины ареста, а также то, как человек держался, когда его пытались склонить к лжесвидетельству против себя или других, его нравственная и религиозная позиция как православного человека. Для составления жития привлекаются послужные списки, документы, касающиеся закрытия церквей, и, конечно, воспоминания современников, если таковые сохранились. Для жития важно отобразить реальную сторону действительности, агиографически обрисовав на основании фактических данных образ святого, его исповедничество; одновременно каждое житие является небольшим научным исследованием, где за каждым названным событием и фактом стоят те или иные проанализированные с точки зрения достоверности документы; святым не нужна ложь, им нужно, чтобы через их реальную жизнь прославлялся Господь.
- Какие обвинения чаще всего выдвигались против верующих? По каким статьям их репрессировали?
- Обвинения, которые выдвигались против верующих, почти всегда основы вались на политических статьях - статья 58, пункт 1 О и пункт 11, то есть антисоветская агитация и пропаганда, совершенные в одиночку или в составе других лиц. Агитацией же уже считалось, если человек, например, говорил, что в Советском Союзе существуют гонения на верующих. Так как официальная пропаганда утверждала, что их нет, значит, если ты говоришь, что гонения есть, ты занимаешься антисоветской пропагандой.
Когда келейник священномученика Гермогена (Долганева) указал красногвардейцу на кражу тем панагии епископа, красногвардеец заявил, что, если келейник расскажет об этом, то это будет расценено как клевета и контрреволюционная пропаганда.
Любой упрек режиму в его неправомерных и бесчеловечных действиях или обличение его и его деятелей властями трактовались как клевета и агитация против режима. Церковь же во всей ее деятельности воспринималась государством как организация антисоветская и антикоммунистическая; формально, однако, ее существование было признано советским законом, и принадлежность к Церкви нельзя было истолковать как членство в антиправительственной организации, поэтому сотрудники НКВД обвиняли арестованных духовенство и мирян в политических преступлениях, в агитации и пропаганде против власти. В некоторых же случаях, по примеру создания политических оппозиций, службами госбезопасности с помощью различных провокационных методов создавались оппозиции церковные, которые уже по определению, будучи организационно оформленными как группа единомышленников, считались антисоветскими, и потому их участники арестовывались по принадлежности к ним. Что касается соблюдения законности ведения следствия, то она, насколько вообще употребимо это понятие в тоталитарном государстве, соблюдалась. После введения в России принципов западноевропейской юриспруденции, которая держится на процедуре, порядка такого рода процедур все же старались придерживаться. То есть, если человек под натиском физического или психологического насилия признавал свою вину или против него давали показания два или больше свидетелей, подтверждавших то, в чем его обвиняло следствие, то формально можно было счесть такое дело юридически правильно оформленным - есть признание обвиняемого и показания свидетелей, подтверждающих обвинение, или хотя бы показания двух-трех свидетелей, если обвиняемый не признавал себя виновным. По существу - ложь, но форма соблюдена.
- Как святые люди себя вели перед лицом несправедливого обвинения и вероятной казни? Как они понимали и оценивали происходящее с ними и свое время?
-Для верующих людей, для наших мучеников и исповедников то, что они оказались в тюрьме, и обвинения, выдвинутые против них, имели совсем иной смысл. Они хорошо знали настоящую цену обвинениям, однако они не говорили, что их попадание в тюрьму, выдвинутые против них обвинения и, может быть, близкая смерть являются какой-то случайностью. Это было бы нелепым для верующего человека представлением о мире и о его Создателе. Святые мученики переживали случившиеся с ними испытания и само приближение смерти примерно так, как переживал их священномученик Василий (Соколов), расстрелянный в 1922 году после процесса, на котором арестованные обвинялись в сопротивлении изъятию церковных ценностей, и оставивший нам письма, написанные им в камере смертников.
«Апостол Павел говорит по своему опыту, что и передать нельзя красоты небесного мира, что нельзя выразить того восторга, какой обнимает душу вступающих в этот мир, - писал священномученик Василий. - Если это так, - а это ведь так несомненно, то что же, собственно, жалеть об этом здешнем мире, который прекрасен только изредка, да и в этой временной красоте всегда таит в себе множество всяких страданий и всякого физического и нравственного безобразия. Потому-то и Христос говорит в Святом Евангелии: «Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить» (Мф 10:28). Значит, просто только малодушие наше заставляет трепетать сердце в виду этой телесной смерти.. И только этот момент, этот миг исхождения души из тела, только он и труден и страшен - а там и сейчас же покой, вечный покой, вечная радость, вечный свет, свидание с дорогими сердцу, лицезрение тех, которых здесь уже любили, которым молились, с которыми жили в общении... И вопрос, какой конец лучше в смысле трудности: такой ли, насильственный, или медленный, естественный. В первом случае есть даже некоторое преимущество - это насилие, эта пролитая кровь может послужить в очищение многих грехов, в оправдание многих зол перед Тем, Кто и Сам претерпел насилие и пролил кровь Свою за очищение наших грехов. Моя совесть говорит мне, что, конечно, я заслужил себе свою злую долю, но она же свидетельствует, что я честно исполнял долг свой, не желая обманывать, вводить в заблуждение людей, что я хотел не затемнять истину Христову, а прояснять ее в умах людей, что я стремился всякую пользу, а никак не вред принести Церкви Божией, что я и думать не думал повредить делу помощи голодающим, для которых всегда и охотно производил всякие сборы и пожертвования. Одним словом, пред судом своей совести я считаю себя неповинным в тех политических преступлениях, какие мне вменяются и за которые я казнюсь. А потому Ты, Господи, прими эту кровь мою в очищение моих грехов, которых у меня и лично, и особенно как у пастыря очень много... Мятежным умом своим я все колеблюсь, не лучше ли еще пожить, еще потрудиться, еще помолиться и подготовиться для вечной жизни. Дай, Боже, мне эту твердую мысль, эту непоколебимую уверенность в том, что Ты взглянешь на меня милостивым оком, простишь мне многочисленные вольные и невольные прегрешения, что Ты сочтешь меня не как преступника, не как казненного злодея, а как пострадавшего грешника, надеющегося очиститься Твоею Честною Кровию и удостоиться вечной жизни во Царствии Твоем! Дай мне перенести и встретить бестрепетно смертный час мой и с миром и благословением испустить последний вздох. Никакого зла ни на кого нет у меня в душе моей, всем и всё от души я простил, всем желаю я мира, равно и сам земно кланяюсь всем и прошу себе прощения..." .

Беседовала Анастасия ВЕРИНА

» Дописано позже

В ЧЕМ ВЫ ВИДИТЕ ВАЖНОСТЬ ПОЧИТАНИЯ НОВОМУЧЕНИКОВ?

Андрей ЗУБОВ, профессор МГИМО, заведующий кафедрой истории религии Православного института им. апостола Иоанна Богослова, Москва

Противоядие от равнодушия
В советское время людей заставляли отказываться от Бога, от России, отказываться от нормальных человеческих отношений - дружбы, любви, от отношений отцов и детей (вспомним Павлика Морозова) и так далее. И новомученики - это те, кто в условиях жесточайшего большевистского террора своей верой противостояли кошмару этой абсолютно преступной и сатанинской жизни. И не согнулись, не сломались. Они до последнего исповедовали свою веру и верность Богу и ближнему.
Но что же это означает для нас сейчас? Может быть, это просто история, и о ней надо забыть? Не думаю. Вспомним, что в христианском храме Литургия всегда совершается на мощах святых. Почему? Потому что именно святые, прославленные Церковью, - это знамение того, что человек действительно может войти в полноту христианского совершенства. И сегодня важно знать, что страшное столетие, которое прошло над нашей страной, не сожрало и не поглотило всех. Были люди, которые выстояли. И христиане верят, что эти люди и сейчас живы - живы у Бога. А значит, они предстательствуют за нас перед Богом и - что очень важно - помогают нам жить по правде, а не по лжи. Ведь новомученики - это не просто страдальцы. Это герои! А равнение на героя, на того, кто подает пример, всегда идет на пользу обществу. Поэтому почитание новомучеников в обществе необходимо. Но такого почитания нет! И это очень серьезная проблема. Ведь люди в Церкви чествуют своих святых - мы почитаем Николая Чудотворца, Серафима Саровского, Сергия Радонежского. А вот новомучеников практически не знаем. В каждом храме есть иконы новомучеников, но записок подается очень мало, молебны практически не заказываются... Иными словами, ясно, что для большинства русских православных людей в России факт новомученичества - факт противления злу любовью и верой - так и не стал частью жизни.
Почему так происходит? Мне кажется, потому, что наше общество не хочет знать своего прошлого. Не в академическом плане, а в человеческом.
Ведь это прошлое его обличает - в том, что люди были не на стороне новомучеников. Окружающие чаще всего бывали просто равнодушны, а в иных случаях даже заодно с мучителями. Ведь в те годы, когда совершался массовый террор против самых обыкновенных людей и против Церкви, каждый член партии автоматически оказывался на стороне тех, кто в этом терроре принимал участие. И это совершенно очевидно! Потому что партия в своих программных заявлениях ставила целью истребление религии. А те, кто пытались этому противостоять, - погибли или не оставили детей, будучи поставлены в ситуацию, когда невозможно было создать семью.
Поэтому наше общество и изменилось. Ведь посмотрите просто на то, насколько хорошо мы знаем места массовых репрессий. Вот скажем, Бутовский полигон: его почитает Церковь, на нем воздвигнут храм, каждую третью субботу после Пасхи Патриарх совершает здесь молебен двумстам новомученикам и панихиду по погибшим на этом месте людям. А этих людей только по официальным сведениям двадцать тысяч, но известно, что их там было более пятидесяти тысяч. Однако в обществе о Бутовском полигоне никто не знает. Я рассказываю об этом студентам и понимаю, что они никогда не слышали, что это такое. А ведь это - не тайна. Но такая ситуация - яркое свидетельство того, что у людей избирательное  сознание: то есть они не хотят об этом знать. При этом любой еврейский  мальчик с пятилетнего возраста знает, что такое Освенцим. Потому что там  погибли - нет, даже не его родственники - просто люди его племени, тысячи и тысячи евреев. У нас уничтожались тысячи и тысячи русских, и не только русских, но людей всех народов России - и наше общество об этом не хочет знать. О чем это говорит? Только об одном: наше общество переносит тяжелейшую болезнь - болезнь равнодушия. Из-за соучастия во зле. Ведь именно сопричастность злу делает сердце равнодушным. У такого народа нет и не может быть будущего. И новомученики - это та сила, которая может исцелить духовную болезнь. Это, если угодно, противоядие нашему равнодушию, нашей теплохладности и окаменелости сердца. И вот когда наше сердце пробудится к страданию тех, кто были нашими отцами и дедами, тогда у России может быть возрождение.
Нашей стране необходимо покаяться. И почитание новомучеников может стать именно таким покаянием. Главное, чтобы оно не было фарисейским. Ведь можно внешне почитать новомучеников - но все равно не осознавать своего прошлого. По опросам, больше половины русских сегодня считают Сталина самым выдающимся деятелем русской истории! А ведь это человек, убивший миллионы людей. Или другой пример: из документов известно, что Ленин открыто - и с абсолютно сатанинской злобой - призывал провоцировать церковные погромы, расстреливать . крестные ходы и так далее. И что же теперь? Ленин лежит в Мавзолее, в каждом городе есть улица Ленина, статуи Ленина стоят на всех площадях - и христиане абсолютно равнодушны! Это все равно что на улице Иерусалима стоял бы памятник Гитлеру, а евреям было бы все равно. Но в их стране это невозможно. А наши сердца - каменные. И это неслучайно: наше общество не отвергло деяния коммунистической партии как абсолютное зло. Не осознало их таковыми. И новомученики в этом плане - мерило правды. Потому что те, кто с новомучениками, не могут быть с их убийцами. Здесь не бывает "и - и», здесь может быть только «или - или».
Конечно, страна не должна отказываться от своего прошлого - и оно, безусловно, с нами осталось. Но если это прошлое хорошее, оно должно нас укреплять. Если же оно дурное, от последствий его дел надо освобождаться. И если связь с новомучениками нас укрепляет, то с убийцами, которые расстреливали их в затылок из нагана, мы не должны соединяться. Память, безусловно, должна быть, но, скажем, в названиях городов и улиц не должно оставаться имен мучителей. Ведь эти названия - это то, чем мы хотим быть и на что должны по ходить наши дети. Мы ведь желаем, чтобы наши дети походили на Пушкина, маршала Суворова и академика Вернадского, а не на Ленина, Дзержинского и Кирова... Этих последних нельзя забыть, но их надо нравственно оценить. У нас нет задачи вымарывать что-то из нашего прошлого, но есть задача правильно расставить в нем плюсы и минусы. И тогда все станет на свои места.

» Дописано позже

В ЧЕМ ВЫ ВИДИТЕ ВАЖНОСТЬ ПОЧИТАНИЯ НОВОМУЧЕНИКОВ?

Николай БОБРИНСКИЙ, студент международно-правового факультета МГИМО (У) МИД России, главный редактор православного молодежного журнала «Мы В России и Зарубежье», Москва

Оправдание народа
Святые новомученики и исповедники - это люди, близкие нам по времени и внешним условиям жизни, для некоторых - даже родные. Мой прадед, граф Владимир Комаровский, хотя и не канонизированный в Соборе новомучеников всероссийских, был сослан, а в 19З7 году - расстрелян на Бутовском полигоне с группой священников. Прадед еще до революции занимался иконописью. Им расписаны храмы на Софийской набережной, на Куликовам поле. Но большинство его работ утеряны, а росписи - разрушены вместе с церквами.
Новомученики смогли перед лицом страшных гонений и соблазнов до конца свидетельствовать о Христе и об истинности Его Благой вести. Когда нам плохо, давайте вспоминать о них - ведь это были не какие-то сказочные богатыри, не великие подвижники (хотя среди новомучеников бывали и такие), а очень похожие на нас люди, но с Божией помощью они сумели вынести тяготы и исполнить христианское призвание.
Более того, новомученики - оправдание всего нашего народа, те немногие, кто не соблазнились на ложные посулы большевиков, отвергли воцарившееся среди нас в годы гражданской войны и советской власти богоборчество и братоубийство. Не благодаря ли их подвигу мы еще можем жить на своей земле и исповедовать Христа?
Эти без преувеличения лучшие люди России учат нас и тому, как защищать свободу, данную человеку Богом. Свободу выбирать добро и поступать согласно своей вере и убеждениям.
Они же - лекарство от разнообразных «идолов», которые до сих пор весьма сильны, даже среди православных. Прежде всего, от идола сильного государства как абсолютной ценности. Ведь именно сталинское тоталитарное государство стало поистине сатанинским орудием гонений христиан, убийства и развращения людей. Может, оттого так непросто почитать новомучеников - слишком много страшного приходится открывать в нашем недавнем прошлом, переосмысливать историю страны и семьи, подчас даже собственную жизнь. Но для христиан, кроме правды, иного пути нет. .

Андрей ТУРЧАК, член Совета Федерации Федерального Собрания РФ, Москва

Не быть «Иванами, не помнящими родства»
Начну с того, что считаю сам термин «новомученики» - очень неудачным для обозначения православных христиан России, преимущественно пастырей и архипастырей Русской Православной Церкви, подвергнутых гонениям и лишенных жизни в годы Советской власти в период с 1917 по 1946 год.
Христиан, с момента Распятия Христова, преследовали, мучили и казнили везде и всегда, и ничего «нового» советская власть в этой части не изобрела: донос - суд - лагерь или расстрел - безымянная могила на безвестном кладбище. Все - как везде со времен Римской империи! И - как везде и всегда! - преследовали, мучили и казнили за стойкое нежелание отказаться от веры и от ее проповеди среди неверующих и заблудших! Наши российские новомученики, подобно своим предтечам, были стойкими в вере, за что и претерпели муки и отдали свои жизни. И вечная им память за это!
Только при этом необходимо помнить, что в отношении мучеников-христиан понятие времени не совсем адекватно: мученичество открыло им «врата Царства Божия», где все и вся - вечно, безначально и бесконечно.
Русская Православная Церковь вместе со своей паствой по определению обязана сохранять память о них в душах всех русских людей, где бы они ни жили и кем бы они ни были.
На Руси никогда не было и не должно быть «Иванов, не помнящих родства»! Русь, вечная и великая, готова простить детям своим все, кроме отступничества.
А отступничество, к сожалению, всегда и неизбежно начинается с потери памяти... .

Протоиерей Сергий ПРАВДОЛЮБОВ, настоятель храма Живоначальной Троицы в Троицком-Голенищеве, Москва

С точки зрения вечности

Почитание мучеников есть вневременное явление в христианстве от самых первых дней до нынешних. Если Церковь живет, то она не может не почитать мучеников, ибо каждый христианин не может не исповедовать свою веру, не может не свидетельствовать о ней всей своей жизнью, своими словами и поступками. А свидетельство и есть "мученичество» на греческом языке. Во все времена сохранялась традиция совершать богослужение на гробах мучеников, сначала в полном смысле слова - на гробницах, а позднее на антиминсах, в которые вшиты частицы мощей святых мучеников. И никакие западные поветрия и изменения отношения к почитанию святых мощей не коснулись этой традиции, буквально до наших дней. Вот почему я не люблю слово "новомученик» - мученики были всегда, они вне времени. На них надо смотреть sub specie аеtегпitаtis - с точки зрения вечности. Особенно ярко это проявляется в святцах у греков, такой-то святой, новомученик XVII века.
В наши дни почитание мучеников ХХ века не стало всеобщим и повсеместным по простой причине - из-за ослабления веры, отсутствия традиции передачи мировосприятия от отца к сыну, отсутствия церковного воспитания в детстве и засилья долбящего в голову стандартного телевидения, очень далеко отстоящего от христианского мировоззрения.
Важность почитания святых мучеников заключается в том, что это почитание является показателем степени церковности, свидетельством православной веры, плодом и результатом духовной жизни. Вот почему удивляет назначение времени лекции одного священника в Москве (как было несколько лет назад) в день и час служения Божественной Литургии на полигоне в Бутово, что немыслимо, если мы действительно православные и действительно христиане.
И последнее, весьма печальное обстоятельство. Предельное оскудение веры в народе. Раньше требовалось народное или всенародное почитание для того, чтобы можно было прославить во святых того или другого человека. Этого не требовалось для мучеников, сам факт их страдания является достаточным основанием для прославления, если они сохранили свою веру и оставались до последнего издыхания членами Святой Православной Церкви. Но сейчас народного почитания уже не ждут во многих и многих случаях. Получается обратный процесс. Прославляется святой в городе, в котором его уже никто не помнит и не знает. Приезжает архиерей, читает акт Патриарха и Священного Синода, и только тогда медленно, постепенно начинается почитание мученика или исповедника ХХ века. Накопившаяся в течение веков вера и праведность такой-то земли рождали мученика, и теперь, когда все силы иссякли, мученик или священномученик становится неким аккумулятором, который отдает благодатную силу внукам и правнукам, возвращая им плод веры и православия, которые процветали во времена жизни их дедов и прадедов. Я видел глаза правнучки святой мученицы Анны Ивашкиной (память 10/23 дек.), которая на крестном ходе несла икону своей прабабушки с такой радостью и с таким счастьем на лице, что я понял - вот поистине "семя веры», из которой вырастает и укрепляется Церковь.
Абсолютно так же, как было на самой заре христианства. В этом-то И есть важность почитания и прославления новомучеников.
Я не оговорился, когда сказал "вера и православие, которые процветали во времена жизни дедов и прадедов». У отца Дамаскина (Орловского) есть очень важное наблюдение. Количество мучеников и исповедников есть неопровержимое свидетельство силы веры и подлинного христианства в России. Если учесть, что "дерево познается по плодам», то надо пересматривать всю историю России XVIII и XIX веков, чтобы осмыслить - почему она могла принести такой «плод красный Твоего спасительнаго сеяния...». Плохое и бесплодное дерево не может принести никакого плода.
А если плод есть, да еще такой?! В этом тоже очень большая важность почитания новомучеников - осознание, "расчистка от поздних идеологических наслоений» подлинного лица, а, точнее, «лика» России. .

Наталья НАРОЧНИЦКАЯ, депутат Государственной Думы, доктор исторических наук, Москва

Освободиться от порабощения действительностью

Причисление к лику святых людей, погибших за веру, но оставшихся верными своей России и нашему евангельскому призванию, означает для меня тот самый акт покаяния нашей страны, о котором сегодня очень много говорят. Однако говорят о нем почему-то преимущественно в политическом смысле. В то время как покаяние - это категория, относящаяся к душе человека. Если представитель власти выскажет свое личное мнение относительно какого-то события - это не покаяние. Потому что политический тезис со временем может измениться. А покаяние - это то, что идет из глубины души, освобождает от порабощения действительностью.
И, что очень важно, это поднимает человека на такую высоту панорамного взгляда на историю, что вдруг становятся видны какие-то крупные мазки и линии, магистральное течение истории, которое невозможно увидеть приземленным взглядом. И вот почитание новомучеников нашей Церковью, чада которой - современные российские люди - это и есть восстановление ниточки преемственности С той, дореволюционной Россией. Это - связь с вечностью в истории. Связь, которая была разорвана революцией. И что самое интересное: постперестроечная Россия отрекалась от советского наследия, но совершенно не с целью восстановления связи с той Россией, которую большевики порушили. В своем отрицании прошлого деятели «новой» России в 90-е годы не сильно отличались от большевиков в 1917 году. А между тем, воссоединиться с дореволюционной Россией важно, потому что на пустом месте никогда ничего не растет. И история началась не в 1917 году. История - непрерывна. И почитание новомучеников - это то, что связывает прошлое, настоящее и будущее. А это, в свою очередь - залог того, что Россия остается в истории мировой.
Уверена, каждый из новомучеников повторял за Христом: «Прости им, Господи, ибо не ведают, что творят». Их судьба - искупительная жертва. И Господь нас прощает и милует. Когда наступала нацистская Германия с языческой доктриной неравенства народов, наша страна попросила помощи... у своей же попранной истории! Вспомните: в двадцатых годах Александр Невский был объявлен врагом народа. И то, что в 1943 году люди гибли за советскую родину в танке, который назывался «Александр Невский», - это не парадокс. Это - Промысел.
Подвиг новомучеников - подвиг веры. И для меня их при мер очень важен и просто по-человечески. В эпоху, когда всё говорило: «соблазнись, подчинись, слукавь, отрекись» - они не отреклись. И только вера могла дать ту внутреннюю свободу от соблазнов, которая стала почвой подвига. Часто приходят мысли: «А смогла бы я так же? А вдруг не смогла бы?» Задумываешься о подвиге новомучеников - и молишься: «Господи, дай мне сил, как им однажды дал».

» Дописано позже

Николай ЕМЕЛЬЯНОВ, профессор, заведующий кафедрой информатики Православного Свято- Тихоновского гуманитарного университета, заведующий лабораторией Института системного анализа РАН, доктор технических наук

Церковь новомучеников
Синодальная комиссия по изучению материалов о реабилитации духовенства и мирян была создана в 1989 году. Обращения Святейшего патриарха Алексия и правящих архиереев о создании Комиссии и сборе сведений были переданы по радио и телевидению, опубликованы в печатных СМ И, но отклик, увы, был очень мал. Гонения и война сделали свое дело - память о мучениках практически была потеряна. Из сотен тысяч пострадавших за Христа менее тысячи были названы своими родственниками - об остальных пришлось узнавать из государственных архивов.
Сейчас в нашей базе уже 30 тысяч человек, претерпевших различные репрессии. Среди них - более 440 иерархов (расстрелян, замучен каждый второй из них), 225 архимандритов, 112 игуменов, 83 игумений, 1089 монахов, 3200 монахинь, 1750 протоиереев, 10885 священников, 1034 диаконов, 940 старост храмов, 875 членов церковноприходских советов, более 1000 псаломщиков, 120 регентов, 90 певчих, 6 членов Российской академии наук, более 100 профессоров высших учебных заведений. Суммарно по всем группам расстрелян или замучен до смерти каждый второй-третий репрессированный.
Кроме того, Церковь выделяет среди пострадавших за Христа тех, чей подвиг предлагается как пример святости. К сентябрю 2007 года в лике новомучеников и исповедников Церковью поименно прославлены 1629 святых, и о каждом из них есть информация в нашей базе данных.
Чтобы оценить значение этого факта, нужно вспомнить, что число святых, прославленных Русской Церковью до ХХ века, не превышает 450, а общее число известных по именам христианских святых всего мира не превышает трех тысяч. Образ святости определяет церковное сознание, поэтому можно говорить о том, что современная Русская Церковь становится Церковью новомучеников. .

. База данных "За Христа пострадавшие» с 1996 года находится в открытом доступе на сайте кафедры информатики Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета (www.pstblJU) и на общем сайте университета (www.pstgu.ru). За 11 лет число посещений базы данных превысило 550 тысяч. В сутки выдается около 3 тысяч страниц по запросам из России, стран СНГ и всего мира.
На кафедре информатики постоянно собираются, обрабатываются и вводятся в базу данных сведения о гонениях. К октябрю 2007 года накоплено более 30 000 биографических справок и 4 800 фотографий.

[Эхомама]

16 мая - Собор новомучеников, в Бутове пострадавших.