*
Sюзер
» обо мне «
дневник
Сообщений: 1116
Регистрация: 8.02.07
Санкт-Петербург
Андрей 8.11.2006
 |
Привет! Ага, значит теперь и ты на этом сайте? Не ожидала тебя здесь увидеть, для меня ты и Интернет – понятия несовместимые. Впрочем, почему бы и нет? Конечно же, я рада тебя видеть.
Чем ты сейчас занимаешься? Как с работой? Судя по фотографии на аватаре, ты очень хорошо выглядишь.
У меня все хорошо. Да, я родила. Мальчика. Да, ты можешь посмотреть фотографии, я уже добавила тебя в друзья (не правда ли, дурацкое выражение – добавить в друзья? Ну да ладно, это издержки виртуального общения).
Знаешь, я ведь совсем не то хотела сказать.
Я хотела сказать, что у меня перехватило дыхание, когда я увидела твою фотографию. Что уже много раз подряд я закрываю и снова открываю твою страницу, потому что мне хочется смотреть на тебя... Что у меня сейчас мешаются мысли и какая-то дурнота подступает к горлу. Мне неприятно, противно это ощущать, я злюсь на себя, на тебя и на тех людей, которые придумали Интернет…
Ты помнишь, помнишь, какие мы были тогда? Ты, странный, длинноволосый, высокий и сутуловатый, как будто все время чем-то смущенный. Ты слегка заикался, когда говорил со мной, может быть, от стеснения... Мне еще казалось, что твой голос пахнет свежими досками, я, конечно же, говорила тебе об этом.
Ты уже тогда был совсем взрослый. А я была еще такая маленькая - с короткими волосами и в нелепых красных резиновых сапогах. Для меня все это было в первый раз, представляешь?
Ты был дотошный и хорошо учился. Я была способной разгильдяйкой и училась только ради тебя. То есть, ради того, чтобы побольше побыть с тобой. Помнишь наше сидение в читальном зале до позднего вечера? Мы сидели бок о бок, без конца читая и конспектируя умные и не очень умные книжки... а потом, после учебы, были долгие прогулки по ночному городу. Бог знает, сколько километров мы прошли пешком – десятки или сотни? Я возвращалась далеко за полночь – до сих пор удивляюсь, как моя мама это терпела.
Был первый, стеснительный и целомудренный поцелуй на мосту. Были долгие разговоры обо всем на свете. Ты читал мне свои стихи - такие острые, необычные, филологически-изощренные, совершенно непохожие на другие стихи самопальных поэтов. Знаешь, я до сих пор помню наизусть многие из них…
А потом были встречи у тебя дома. Были пиво и котлеты. Была старая скрипучая кровать, под которой всегда подстерегал нас твой верный кот. Были песни Майка Науменко, петые под аккомпанемент раздолбанной гитары.
Были твои карандашные рисунки - такие точные, педантичные. Ты умел прорисовывать тени, и это был предмет моей бесконечной зависти. Я помню у тебя множество портретов, довольно похожих на оригиналы. Странно, что у тебя никогда не получалось нарисовать меня – всегда выходило непохоже. Ты говорил, что мое лицо неудобно для рисования.
Я умела рисовать только котов. Мои рисунки были неточны, несоразмерны и вообще ненаучны. Я рисовала цветными карандашами и красками – котов танцующих, играющих на гитарах и даже летающих… Я рисовала твоего кота в полете со шкафа на кровать, и ты соглашался со мной – да, коты таки летают.
Коты были нашей с тобой общей любовью. Я поэтизировала котов. Ты дружил с ними: подкармливал бездомных тварей, брал их к себе домой – дома у тебя всегда жили какие-нибудь временные или постоянные кошачьи особи.
А потом случилось твое первое предательство. Тебе, наверно, сейчас не захочется вспоминать. А я помню какую-то дикую, безотчетную, звериную боль. Тогда был город без тебя, дождь, слякоть и темнота. Я шла, не зная куда, не разбирая дороги и чувствовала себя раненой зверюгой, которая не знает, куда деться от этой боли. Через несколько дней мы помирились, и меня распирало от огромного до боли, заоблачного счастья. А еще через несколько месяцев мы вновь расстались. Помнишь, мы шли по улице, а я кричала в голос, не обращая внимания на прохожих: «Нет, это неправда, мы не расстанемся, я ведь не смогу без тебя!» А тебе приходилось меня успокаивать, утешать, жалеть.
Мы еще много раз сходились и расходились. По-моему, мы уже совсем не радовались друг другу. Я чувствовала себя брошенной, даже когда мы воссоединялись. Ты не знаешь, я никому не говорила: по ночам я целовала твою фотографию и рыдала над ней. И представь, мне тогда было не смешно. Я, как положено, исхудала, побледнела и вообще была совершенно больна.
Что чувствовал ты, я не знаю. Тогда мне казалось, что ничего – очевидно, я была неправа. Прости, тогда, в юности, я не знала, что не все люди выставляют свои чувства напоказ.
Однажды зимой я снова пришла к тебе и ударила тебя по лицу – я хотела, чтобы ты тоже почувствовал ту боль, которая терзала меня. Сначала ты жутко разозлился, а немного погодя мы сидели с тобой и вместе плакали…
Потом постепенно наступило освобождение и новое счастье – не зависеть от тебя. О, какая же это, оказывается, радость – пройти по квартире в уличной обуви – будто бы назло твоей чистоплотности и аккуратности. Какое счастье – не мыть яйца перед тем, как плюхнуть их в яичницу! Какой кайф – просыпать, опаздывать на занятия, бездельничать, не гнаться за отличными оценками! Как здорово – не слушать твое, извини, брюзжание по тому или иному поводу. Я была безмерно довольна, что мне больше не надо было соответствовать твоим ожиданиям, я могла… нет, не «быть собой», как это модно говорить. «Быть собой» – слишком сложное понятие, в котором легко запутаться. Я могла просто жить.
Я ни на что уже не сержусь и не считаю тебя предателем. Ты многому меня научил. Ты – часть моей юности, от этого уже не денешься никуда. Спасибо тебе.
Теперь моя жизнь совсем другая. У меня есть муж и малыш – настоящая семья, мои родные. Когда-то я не могла себе представить, что смогу жить с другим человеком, не с тобой. Оказывается, со временем все меняется: сейчас я живу с моим мужем, и с ним я счастливее, чем с тобой тогда. Я живо вспомнила тебя, я не жалею, что все было именно так, но мне не хочется пережить все это вновь. Я не буду отправлять это письмо и закрою твою страницу. Однажды я стану взрослой, психически зрелой личностью, и тогда я уже не буду так волноваться при малейшем упоминании о тебе. Сейчас я еще не доросла до таких высот. Мое сердце пока еще бьется учащенно при виде твоего фото. Правда, я знаю: это уже не любовь. Это воспоминание о моей юности, которая прошла и уже не вернется. Это тоска меня – большой обо мне – тогдашней, о смешной девочке с содранными коленками, которая рисовала летающих котов.
-------------------------------------
Сказали "спасибо": 0 раз(а) |
Кто сказал, что коты не летают?
Материнство › Мой дом - моя крепость › Увлечения и хобби › Литературная гостиная › Конкур© рассказов › Четвертак-2008
2 фев 2008, 15:39
Искренне, художественно! И кота! Так хочется кота летающего с гитарой... нет рисунка? *просто бъет себя по лапам, чтоб не нарисовать* 
Но оно окупается искренним " я совсем не то хотела сказать". 