- О чем мечтают снежинки?
- Как и люди: каждая о своём. Вон та грезит дальними странами. Видишь, как важно восседает она на чемодане? А эта мечтает стать снеговиком. И будь уверена: эта упрямица ни за что не растает до тех пор, пока не найдет себе единомышленниц. Ну, уж а детвору-то они все вместе сумеют подгово-рить…А взгляни вот на ту любопытную особу, что, притомившись, присела на подоконник. Она бы все отдала, чтобы увидеть, что в той комнате с зелёными гномиками на шторах. А эта...да-да, эта, с неровными краями, мечтает исполнить твоё желание! Сейчас самое время! Загадывай, пока не растаяла!
- А исполнится?
- Обязательно!
***
В голове была пустота. Катя постучала по лбу карандашом в надежде, что там сыщется хотя бы одна идейка, но это не помогло. На самом деле задание было не такое уж и сложное: написать короткую новогоднюю сказку четвероклашки вполне могли. Только вот дальше "жили-были" у Кати дело не шло, и она раздраженно смотрела на белый лист.

- Добрый вечер! Вам, вероятно, требуется помощь?
Девочка резко развернулась и обнаружила, что в кресле сидит длинный нескладный человек.
- Помощь? - оторопело переспросила она.
- Вы ведь, кажется, сказку сочиняете? Не так ли? - незнакомец был доброжелателен и мил. Конечно, следовало бы представиться и вежливо поинтересоваться, кем является этот приветливый господин, но Катя и так уже обо всем догадалась:
- Вы - моё вдохновение, да? Ну, муза или как там... Муз?
Человек весело рассмеялся:
- Вы, по всей видимости, его имеете в виду? – и он кивнул в сторону подоконника, где сидел тощий мальчишка с веснушками на лице. Он то чесал рыжие вихры, то многозначительно тер нос. Ага, все-таки музы бывают мужского рода. Так Катя и думала! Только мальчишки могут быть такими безалаберными и непунктуальными!
- Эх ты! - с укором сказала ему Катя. - Кроме "жили-были" ничего и не подсказал.
Мальчонка виновато опустил голову.
- Он научится, - твёрдо пообещал мужчина, вставая с кресла. - Позволь, наконец, представиться: Хранитель сказок, Фабулус Фолк.
- Катя Синицына, - ответила девочка, и ей отчего-то захотелось присесть в реверансе. Жаль, домашние спортивные штаны оказались совершенно непредназначенными для этого, поэтому она просто засунула руки в карманы.
- Кстати, это отличный сказочный приём: незнакомец непонятным образом оказывается в комнате, представляется не сразу, чтобы у читателя было время самому придумать, кто бы это мог быть…Впрочем, это избито. Часто используют.
- А где ваш цилиндр? – невежливо полюбопытствовала Катя, пропустив тираду Фолка мимо ушей.
- А где твой камин? – обиженно парировал тот. - С удовольствием погрел бы ноги. Никак не привыкну к вашим батареям.
- Может, чаю? – опомнилась, наконец, Катя и покраснела. Мама была бы очень недовольна, узнав о таком негостеприимном поведении.
Фолк посмотрел на часы и покачал головой:
- Благодарю, в другой раз. На чем добираться будем?
- Куда добираться? – растерялась Катя.
- Как куда? В кладовую сказок, разумеется. Так на чем? Можно на печи, но это долго, тыквы в этом году не очень уродились – не быстроходные, ступа в ремонте, а сапог-скороходов у меня только одна пара…Может, на ковре?

Катя не успела и мельком подумать о том, что маме было бы неплохо оставить записку, а с собой взять теплую кофту, как оказалась на ковре. Она еще ни разу в жизни ни на чем не летала, и было немного страшно. За короткий шерстяной ворс ухватиться не удалось, поэтому одной рукой она вцепилась в Фабулуса, а второй – в Муза, которого они решили прихватить с собой.

Родной город был по-зимнему задумчив и тих, отогреваясь чаем после морозного ДНЯ. Вечер, облокотившись на подоконники, высматривал в звездном небе ночь и теплым светом окон указывал ей путь, чтобы не заблудилась. Длинной ящеркой бежали вперед, к неведомому ФИНИШУ огоньки вдоль дорог. Дремали парки, ворча сквозь сон на шум юных катков. Фонари, наклонив головы, не могли оторвать глаз от влюбленных на своих скамейках. Катя пожалела, что не взяла с собой ручку и блокнот: чудесная вышла бы история про то, как одна скамейка, обидевшись на старый фонарь, ушла от него восвояси и потерялась в парке...

Дальше придумать она не успела, потому что ковер приземлился. Место было промышленное и пустынное, с заброшенными длинными зданиями.

-Это что, и вправду склад? – недовольно спросила девочка, глядя как Фабулус ковыряет ключом в ржавом замке на металлической двери.
- А ты что видишь? – вместо ответа повернулся тот к Музу.
- Терем вижу, - робко сказал мальчишка и смутился.
- Терем так терем, - подмигнул Кате Фабулус.

И тут Катя тоже увидела. Это действительно был терем, высокий, нарядный, с белыми кружевными наличниками на окнах. Горница внутри оказалась просторной и светлой. Прямо посередине стоял длинный стол, покрытый льняной скатертью, и две лавки по бокам. Сбоку пыхтела печка, подмигивая девочке заслонками.

Фабулус, в отличие от Кати, был воспитан намного лучше, потому что тут же пригласил гостей отведать пирожков с картошкой и выпить чаю. Волшебные предметы наперебой принялись выполнять заказ: скатерть-самобранка выставила чашки с блюдцами, и со всех коротких ног бежал к ним самовар с бусами из баранок, которые весело звякали об его начищенный мундир. Печка, охая и тяжело вздыхая, подала прямо к столу горячие пирожки.

- А вы всех сюда пускаете? – напившись чаю, спросила Катя.
- Только тех, кого выбрала Сказка, - улыбнулся Фабулус, вставая из-за стола и увлекая гостью за собой к следующей горнице.
- А как узнать, что она меня выбрала? – остановилась на полпути озабоченная Катя.
- Ты ее услышишь, - ободряюще сказал Фолк и распахнул дверь.

Катя увидела большую комнату, вдоль стен которой КИЛОМЕТРАМИ тянулись деревянные полки, заставленные какими-то предметами цилиндрической формы.

- Что видишь? – спросил Фабулус.
Катя подошла ближе:
- Это туески берестяные? – Она как раз недавно рассматривала такие в одной книге.
- Пусть будут туески, - загадочно согласился Хранитель сказок.
- А внутри что?

Катя с разрешения хозяина открыла один.
- Пустооой, - разочарованно протянула она, заглянув внутрь.
- Тссс, - шепнул Фабулус, - слушай…

И Катя прислушалась. Первыми она услышала даже не звуки – запахи. Кажется, кто-то пек пироги…А дальше из туеска донеслось тихое: «Жила-была маленькая девочка. Мать любила ее без памяти, а бабушка еще больше». А затем все громче и громче: «Ко дню рождения внучки подарила ей бабушка красную шапочку»…

Катя открыла другой короб и приставила ухо точно к морской ракушке. «Жила на свете одна женщина. У нее не было детей, а ей очень хотелось ребеночка», - донеслось с самого дна.

- Это же сказки, - восторженно закричала Катя и захлопала в ладоши. – Это всё сказки!
- Выбирай, - рассмеялся довольный Фабулус.
- Но как же тут разобраться? – девочка посмотрела на бесконечные ряды.
- О, - еще больше обрадовался Фолк, - я сейчас расскажу! У меня тут уникальный классификатор! Новинка техники, так сказать! Например, можно отсортировать сказки на авторские и народные.

Фабулус нажал на какие-то кнопки в стене, и стеллажи моментально передвинулись.
- Видишь, литературные расположились в алфавитном порядке, по фамилиям авторов, - увлеченно продолжал он. - С народными сложнее, но их можно по странам, к примеру, отобрать. Или по волшебным предметам: вон там сказки про зеркальце, там – про огниво, клубок, лампу…По персонажам тоже хорошо! Бабки-Ёжки, драконы, феи…

- И по сюжетам можно! – Фабулус потянул за рычаги, и ряды вновь перестроились. – Здесь страшные, чувствуешь?

Из-под крышек туесков в самом деле неслись устрашающие звуки, шел не то дым, не то туман, и пару раз даже сверкнули недобрым чьи-то глаза.
- А там сказки о животных, чуть дальше - бытовые…Почитать бы тебе Проппа или Арне-Томсона, - озабоченно проговорил Фолк.

Но Катя его давно не слушала: она бежала вдоль стеллажей и наугад, безо всякой системы открывала короб за коробом.

А сказки, одна за другой, уже раздвигали свои ширмы, и целый мир, цветастый и неповторимый, словно павлопосадский платок, разворачивался перед ней.

Вот просыпается лес, позевывает, потягивается веточками, но бдительности не теряет, всё слушает: что-то будет дальше? Может, феи с прозрачными крыльями наполнят своими голосами-колокольчиками его солнечные опушки? И цветы томно отряхивают от росы свои красивые головки на тонких шеях. А, может, промчится в ступе Баба-Яга, задевая кусты, и трава, зажмурившись, пригнется к земле еще ниже. А, может, поскачет на белом коне принц, чтобы спасти томящуюся в башне возлюбленную, и деревья раздвинутся в стороны, чтобы облегчить ему путь…

А тот замок на холме – чей он? Живет ли там великан-фокусник, забавляющийся превращением в разных животных, или престарелый король, мечтающий устроить бал и женить сына? А может, это и вовсе школа, обучающая чародейству?

Как легко, как славно в сказке! Тут оживет любой, кого ты повстречаешь на своем пути: будь то пугало или маленький плюшевой медвежонок. Здесь ждут тебя верные друзья: их и искать не нужно, просто заговори с любым. Тут Добро смеется над потугами злодеев: не беспокойтесь, мол, любезные, это моя территория. Здесь волшебство. Оно повсюду, ты только тронь, и точно блестки с елочных игрушек оно посыплется тебе прямо на макушку, щекоча нос и поднимая в воздух…

Зачарованная, влюбленная в эту вселенную, вдохновленная ее творцами, Катя крикнула:
- Я тоже хочу сочинять сказки!

…Снежинка с неровными краями чуть слышно щелкнула и растаяла. «Эх, надо было куклу просить», - прикусила себе язык Катя. Она стояла перед закрытым на замок складом и сжимала в руках маленький берестяной туесок.
Фабулус улыбнулся:
- Выбрала?

Катя кивнула. Муз, этот смешной мальчишка, стоял рядом и непонятно ерзал, будто хотел что-то сказать. Кате отчего-то показалось, что он за это время вырос. Наконец, он что-то шепнул ей на ухо. Переминаясь с ноги на ногу, девочка неуверенно спросила:
- Получается, я ворую сказку?
- Не бывает двух одинаковых сказок, - подмигнул Фолк, - даже с похожим сюжетом. Возьми пока эту, а через пару лет, как знать, может, принесешь мне парочку новых?
Катя снова кивнула, и ковер набрал скорость…

***
После долгих репетиций и проб зима, наконец, подняла занавес и выпустила на сцену своих маленьких балерин в белых пачках. А они совсем не волновались: легко и невесомо кружились в танце под праздничную мелодию декабря.

Притомившись, одна любопытная Снежинка присела на подоконник. Вот бы увидеть, что в этой комнате с зелёными гномиками на шторах! Она чуть пододвинулась и заглянула в окно.

Там шел смертельный подушечный бой. Три генерала, два мальчика и одна девочка, смело бросались в атаку, не щадя оружия. «Фи, какой некрасивый танец…», - подумала Снежинка, глядя на летевшие в разные стороны перья.

Дверь открылась, но дети не сразу услышали, как в комнату вошла женщина. Некоторое время она постояла молча. Прекрасный, рыжеволосый юноша, сидевший на подоконнике, вдруг что-то произнес. Женщина улыбнулась ему и тихо повторила. Дети вдруг прислушались, тут же стихли и улеглись в кроватях. А новая сказка уже расправляла свои крылья, чтобы лететь неведомо куда, через поля, через леса в тридевятое царство, тридесятое государство, прямо в распахнутый берестяной туесок.